Протвино
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГАЛЯМИНОЙ ЮЛИЕЙ ЕВГЕНЬЕВНОЙ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГАЛЯМИНОЙ ЮЛИИ ЕВГЕНЬЕВНЫ 18+
На выходных я была в небольшом подмосковном городе Протвино. Ездила в гости к друзьям – местным активистам.
Протвино стал городом совсем недавно, до этого считался поселком. Но необычным – научным.
Населенный пункт возник в 60-е годы вокруг Института физики высоких энергий. Когда-то в нем работала половина жителей города: около 6000 человек. Институт был в авангарде мировой науки, в нем построили один из самых крупных ускорителей, делали много научных открытий и предлагали практические решения для энергетики.
Поселок строили по плану: в эстетике конструктивизма 60-х с его четкой геометрией, графичностью и энтузиазмом покорителей природы.
Сегодня в городе можно найти только отголоски былой гармонии. Некоторые здания находятся в запустении, некоторые — подвергались варварскому ремонту. На всем лежит какая-то печать неухоженности и безвременья. Институт работает, но и он с виду не похож на центр притяжения людей науки.
Впрочем, местные жители любят свой город, пытаются его спасти. Но делать это становится все сложнее: недавно его постигла общая беда – его лишили статуса муниципального образования и присоединили к Серпухову. Теперь у местных осталось еще меньше возможностей влиять на решения «начальства», которое неместное и особой любви к городу не испытывает. Люди пытались протестовать, но какие в нынешних условиях могут быть протесты. Мнение народа никто уже не слушает, никакие рациональные и этические аргументы не действуют. Каждый мэр и губернатор становятся без обратной связи просто самодурами.
Впрочем, в Протвине есть свои специфические проблемы, проблемы города, в котором есть федерально градообразующее предприятие. В данном случае – научной институт. Городские власти и институтские ведут бесконечную борьбу за территории и объекты недвижимости. Говорят, что у них большая проблема – на чьей территории проводить переговоры. Дело еще в том, что, конечно, институт дает рабочие места и приносит в местный бюджет часть НДФЛ, но главный – земельный налог – с федеральной собственности не платится (это общее правило). То есть институт городом пользуется, но по сути бесплатно.
Но у самого института тоже проблемы: он попал под санкции, что отрезало научных сотрудников от международного сотрудничества, которое в последние годы очень активно развивалось. Теперь большинство стран-партнеров отнесли к недружественным. Мы все понимаем, что изолированной, «суверенной» науки просто не бывает. И многие отличные начинания института могут просто остаться в прошлом: например, использование ускорителя для лечения рака.
Я ездила на велосипеде по этому очень зеленому городу, где даже в центре стоит здоровый сосновый дух, где местные жители: ученые или семьи ученых, и воображала себе, каким бы он мог быть, если бы наше государство не тратило деньги на оружие, а тратило на мирную науку, если бы местным жителям дали возможность участвовать в управлении городом, если бы местное самоуправление не душили административно и финансово.
Это был бы великолепный городок, в котором было бы гораздо приятнее жить, чем в огромном мегаполисе по соседству. Это был бы город живой, устремленный в будущее и одновременно бережно сохраняющий прошлое. Где жили бы счастливые, реализующие себя люди. Куда бы приезжали лечиться люди со всей страны и ученые со всего мира. Так могло бы быть. И так будет, если только мы захотим по-настоящему, на деле развивать свою страну, а не нападать на соседние.
